Гонка планет [ Авт. сборник] - Кейт Лаумер

Я оцепенело стоял, держа девушку за руку. Очнувшись, я крикнул, чтобы она бежала, но спокойствие в ее глазах заставило меня замолчать. Она скорее с достоинством приняла бы смерть, чем побежала через груду обломков.

Рывком я вытащил свою шпагу из ножен, метнулся к стене, пытаясь пробраться вдоль нее к пролому. Когда из клубов дыма и пыли вынырнул человек, сжимавший в руках дробовик, я воткнул острие шпаги ему в шею и рывком выдернул ее, прежде чем она вылетела из моих рук. Человек споткнулся, широко раскрыл рот, задыхаясь, и выпустил ружье из ослабевших рук. Я бросился к ружью, подхватил его, но в этот момент появился еще один нападающий с кольтом 45 калибра. Наши взгляды встретились. Он изготовился к выстрелу, но я успел шпагой полоснуть его по руке. Выстрел пришелся в пол, и пистолет выпал из висящей, как плеть, руки. Вторым выпадом я заколол его.

Еще один ввалился в комнату. Этот бандит держал наперевес крупнокалиберную винтовку. Двигался он медленно и неуклюже, и я заметил, что из его левой руки течет кровь. Выстрелом из ружья я изрешетил его лицо.

С момента взрыва прошло всего около двух минут, но через пролом больше никто не появлялся.

Я увидел жилистого головореза с длинными соломенными волосами, упавшего на пол, чтобы сменить магазин в автоматическом браунинге. В два прыжка я оказался рядом с ним и двумя руками с силой вогнал острие шпаги как раз в то место, где должна быть почка. Прощай, элегантный стиль, — подумал я, — но я ведь новичок.

Затем я увидел Беринга, боровшегося с высоким парнем за исковерканный ручной пулемет. Вдруг раздался грохот и что-то обожгло мне затылок. Это, очевидно, все-таки выстрелил пулемет. Я обежал эту пару борцов и воткнул лезвие в худые ребра негодяя. Оно сломалось, но нападающий обмяк, и Беринг облегченно выругался. Я не такой уж спортсмен, подумал я, но полагаю, что винтовка против хлыста, с которым пасут свиней, кого угодно сделает ловким.

Герман отступил, презрительно сплюнул и бросился на ближайшего бандита. Моя шпага была сломана, и поэтому я нагнулся и поднял с пола автомат. Какой-то головорез как раз защелкивал обойму в свой пистолет, когда я выпустил ему очередь прямо в живот. Я видел, как пыль выбивалась из его потрепанной шинели, когда пули пронзали его навылет.

Я осмотрелся вокруг. Теперь уже несколько людей Империума стреляли из захваченного оружия, и остатки банды налетчиков были прижаты к разрушенной стене. Пули пронзили каждого, кто пытался встать, но бандиты продолжали отстреливаться экономными очередями и совсем не помышляли о бегстве.

Я бросился вперед, чувствуя: здесь что-то неладно. Выстрелом из подхваченной винтовки я сразил наповал бандита с окровавленным лицом, который стрелял одновременно из двух автоматических мелкокалиберных винтовок. Последним выстрелом я прихватил здоровенного карабинера. Больше патронов не было. Я поднял с полу другую винтовку, но к этому времени в живых остался лишь один бандит, пытавшийся ударами ладони освободить заклинивший затвор своего оружия.

— Возьмите его живым! — закричал кто-то. Стрельба прекратилась, и дюжина человек схватила отчаянно сопротивлявшегося налетчика.

Толпа хлынула в зал, женщины склонились над убитыми и ранеными. Мужчины переговаривались между собой. Я подбежал к вздымающимся от сквозняка портьерам.

— Сюда, — закричал я, — снаружи…

У меня не было больше времени ни на слова, ни на то, чтобы взглянуть, бросился ли кто-нибудь за мной. Я перескочил через груду камней, выскочил на взорванную террасу, перепрыгнул через перила и упал в сад. Но тут же вскочил, не чувствуя боли. Освещенный цветными прожекторами, на газоне стоял огромный серый фургон. Неподалеку трое оборванных членов его экипажа тащили что-то громоздкое. На клумбе стояла в ожидании того, что на нее взгромоздят эти трое, совсем небольшая тренога. В моей голове промелькнула картинка — вид этого дворца и его посетителей после взрыва атомной бомбы. Я с криком бросился вперед, стреляя из винтовки. Я старался нажимать на курок как можно чаще, не заботясь о том, точно ли летят мои пули.

Трое зашатались и уткнулись друг в друга, упав на землю. Но тут со стороны фургона раздалась длинная пулеметная очередь, и я вынужден был залечь. Этим воспользовались те, кто тащил бомбу. Вместе со своей “игрушкой” они стали отползать в сторону открытой двери фургона. Но тут один из них коротко вскрикнул и замер, и я понял, что кто-то позади меня стреляет поточнее. Еще один из них пронзительно вскрикнул, приподнялся и рухнул на траву. Третий прыгнул в открытую дверь и через мгновение фургон исчез, обдав меня дымом. Звук при этом был похож на хлопок при возгорании бензина.

Громоздкий предмет зловеще лежал на траве. Я был уверен, что в нем нет взрывателя, а поэтому встал и обратился к остальным:

— Не трогайте эту штуку, господа. Я уверен, что это нечто вроде атомной бомбы.

— Хорошая работа, старина, — услышал я знакомый голос. Это был Винтер. Кровь перепачкала его светло-желтый сюртук. — Жаль, что мы не догадались, ведь эти парни устроили пальбу как отвлекающий маневр. У вас все в порядке, полковник?

— Кажется, — сказал я, едва дыша. — Давайте вернемся во дворец. Необходимо оказать помощь раненым.

Мы шли по битому стеклу, по кускам штукатурки, по упавшим портьерам. И наконец вошли в ярко освещенный и ужасно разгромленный танцевальный зал.

Мертвые и раненые лежали полукругом под разрушенной стеной. В одной из женщин, лежащих на полу с восковым лицом, я узнал прелестную брюнетку, с которой танцевал. Все вокруг было забрызгано кровью. Я кинулся разыскивать свою рыжеволосую приятельницу и увидел ее на коленях возле раненого, поддерживающую его голову.

Вдруг кто-то закричал. Винтер и я всполошились. Один из раненых налетчиков шевельнулся, что-то крикнул и навсегда затих под выстрелами. Я услышал звук падения и, словно загипнотизированный, смотрел, как граната, кружась и тарахтя об пол, остановилась метрах в трех от меня. Я замер. “Все”,— подумал я. А я так и не узнал ее имени.

Позади себя я услышал глубокий вздох. Мимо меня пронесся Винтер и бросился вперед. Он упал, распростершись над гранатой. Раздался приглушенный взрыв, и тело Винтера подскочило на полметра вверх.

Я был потрясен. Бедный, несчастный Винтер.

Я почувствовал, как колени подогнулись подо мной. Пол опрокинулся.

Надо мной склонилась она, лицо ее было бледным, но спокойным.

Я протянул руку и коснулся ее плеча.

— Как вас зовут?

— Меня? Барбро Люнден. Я думала, что мое имя вам известно.

Казалось, она глубоко изумлена. Я привстал.